Нестыдная очередь

Уж такая у нас судьба: стоять в очередях. Только очередь очереди — рознь. Стояли когда-то давно в очередях на чешский гарнитур, за лососем в банках (по две в руки), за зелеными бананами. Между прочим, не сильно от этого страдали, от очередей.

Даже какая-то доблесть была: достать, вернее, выстоять. Потом, в девяностые, была очередь — позорная — в Макдоналдс на Пушкинской. Каюсь: стояла в ней. Вкус клубничного коктейля был божественным, чизбургер казался атрибутом невиданной доселе, новой и свободной, жизни. В которой будет место и заграничным поездкам, и изобилию шмотья с лейблами… Потом очереди как-то рассосались.

В очереди на оплату коммунальных услуг потребности уже нет — большинство оплачивает с карточки. Из продуктового и недавнего — стояли, пожалуй, на солнцепеке за клубникой из подмосковного совхоза. Клубника действительно была вкусная и душистая — те, кто достоялся, брали ящиками. Но кто-то и крутил пальцем у виска. На рынке этой клубники завались… И подмосковной в том числе. То есть очередь все-таки сомнительная.

А вот не сомнительная, а, наоборот, гордая и славная — очередь на Серова в Третьяковку. Уж как над ней ни смеялись, а все равно — признали как явление. Очередь на «Девочку с персиками» отличается от очереди за персиками принципиально.

Духовное обогащение не сравнить ни с чем, и потребность в этом, духовном, совершенно особенная. Она делает нас народом. Тем самым русским народом, который не сдал блокадный Ленинград, выиграл самую кровопролитную войну, народом, из которого вышли великие писатели и мыслители. Это уже не первая очередь за духовной пищей. Стояли и в открывшийся после реставрации планетарий, и на выставку, посвященную 400-летию дома Романовых в Манеж.

А ставшие легендой очереди в «Ночь музеев»! Сейчас случилась новая большая очередь — в ГМИИ имени Пушкина. Там открылась выставка «Кранахи. Между Ренессансом и маньеризмом». Экспозицию представляют 50 живописных произведений, четыре рисунка и несколько десятков ксилографий из собраний музеев Москвы, Петербурга, Мадрида, Праги, Берлина и частных коллекций. Центральная фигура выставки — художник Лукас Кранах Старший, реформатор немецкой живописи. И, как пару месяцев назад на морозе стояли, чтобы взглянуть на нежный румянец Мики Морозова, будем стоять уже под весенним солнцем, чтобы увидеть рыжеволосую Мадонну кисти Кранаха Старшего… Это очередь, в которой не стыдно стоять.