Что можно сказать о творчестве Кандинского-ДАЕ А.О. и о нем самом? – вопрос не из простых, в тоже время прост как гривенник.
Вот уже скоро, как десяти лет я наблюдаю за этим замечательным явлением в мировой живописи. Несмотря на необычайность и сумасшедшую экспрессию его живописи, я делаю вывод о его умении наблюдать реальные вещи, которыми пронизаны его работы. Если учитывать чрезмерность самых невероятных сочетаний красок + выбор сюжетной линии, при этом умение сохранить чистоту цветовых гармоник, наивную свежесть восприятия мира, которыми пронизаны работы ДАЕ, закрадывается большое подозрение: а не тот ли самый это художник, который рождается один раз в сто лет?
Вопросы, вопросы, вопросы…
Полагаю, именно благодаря глубокой детской искренности, безмерной любви к природе, человеку и правде жизни, умению сопереживать, все, что делает этот замечательный художник, характеризуется избытком силы и почти дикой первобытной ярости.
Его категорическое утверждение, характеризующее своевольное упрощение форм, дерзкое желание изобразить простые образы так, как будто до него никто никогда их не изображал, и при этом показывая саму суть, и заглядывая в самую глубину потаенного.
В его рисунках и живописи в мельчайших подробностях его техники, в его диком напряжении виден могучий человек, человек-титан, смелый и правдивый, истеричный и жестокий, по-животному грубый, а порой удивительно нежный и ранимый. Этим пронизано все творчество этого замечательного художника.
ДАЕ — это новатор, экспериментатор, энтузиаст нашего времени. Он похож на хмельного гиганта, которому проще раздвигать горы, чем возится с мелочностью, выхолощенностью уставных правил и табу. Его кипучий ум полон неожиданностей, его творчество не вписывается ни в одну из категорий и течений современной живописи. Он как горный, весенний поток, могучий и шумливый, заполняет собой все ущелья и впадины, давно не пивших гор и иссохших долин.
Но самое главное, что важнее всего, ДАЕ – ярко выраженный сверхэстет, который ощущает с ненормальной и вероятно даже болезненной интенсивностью неуловимую сущность линий и форм, в большей степени чувствует характер пластики света и цвета, могучую переливчатость теней, тончайшие нюансы, не видимые для нормального глаза.
Исходя из выше изложенного гиперреализм этого «психа» названный и определённый им же, как экспрессивный сублиматизм с его исключительной правдивостью так оригинален, а его живопись так свежа и гениальна.
Хотелось добавить к своей статье об искусстве художника Кандинского-ДАЕ А.О. небольшой абзац по поводу высказываний его коллег, таких как «Каляки-Маляки»:
Внешняя материальная сторона его живописи находится в полном соответствии с его творческим темпераментом. Все его работы выполнены энергично, грубо, вдохновлено и напряженно. Да, живопись кричит и воет, но уж таков характер ДАЕ, и характер этот дан Богом вкупе с его талантом.
Его неистовый, могучий и тяжеловесный мазок порою очень изящен, а порою как пятитонная кувалда, пробивающая мозг человека и оставляющая шрамы в подсознании на всю жизнь.
Думаю, все идет первоначально от тяжеловесности его рисунка, который преувеличивает характер произведения, упрощает и властно смиряет ненужные подробности, тем самым достигает смелого синтеза и большого стиля. Его свет и цвет неправдоподобен и ослепителен и по колориту перебивает даже таких художников, как Ваг Гог, Монтичелли, Машков …
ДАЕ – большой молодец, он умеет создавать краски и передает колорит вещей с такой интенсивностью и чувственностью, что в них чувствуется одновременно металл и драгоценные камни.
ДАЕ – сильный и подлинный художник, очень породистый как внешне, так и внутренне, с грубыми руками гиганта с нервами истеричной женщины с душой ясновидца, такой оригинальный и такой одинокий среди жалкого искусства нашего времени.
Поль Гатт, Париж 2о14