Очарование Востока было отчасти основано на его недоступности для Западного образа мыслей. Непостижимость, приписываемая Востоку, на самом деле является неспособностью Запада достичь полного понимания. Ориентализм всегда бросает вызов западному уму: именно ориентализм делает западную культуру неполной, и Запад использует Восток, чтобы осознавать себя целостным.

Невербальные, богатые ткани и традиции восточной одежды преодолевают языковые барьеры. Выбор в одежде, предоставляемый Востоком, заряжен очарованием, кажущейся сладостью и соблазнительностью, которые позволяют присутствию Востока казаться безобидным. Никогда не теряя характеристик места своего происхождения, одежда показала себя легко ассимилируемым объектом. Восточные идеи текстиля, дизайна, строительства и утилитарности снова и снова воплощались в жизнь как позитивный вклад в культуру Запада.
Таким образом, целью ориенталистов в западной одежде было отобрать у различных восточных народов их завораживающую чуждость с целью сделать западную одежду богаче и экзотичнее. В семнадцатом и восемнадцатом веках западный гардероб был значительно обогащен роскошными восточными вещами, которые привнесли в западную одежду новые узоры и возможности, и это немедленно было скопировано фабриками в Англии и Франции. В девятнадцатом веке, в эпоху универсальных экспозиций и колониального обмена, вошли такие категории предметов, как шелка из Китая, платки из Индии или, после 1854 года, кимоно из Японии, и после переноса на Запад создали бизнес копирования и адаптации.
В дополнение к текстилю в целом, идеи восточной одежды стали частью западной одежды, включая сари и дхоти из Индии, кимоно из Японии, кафтаны и джеллаби из Северной Африки и чонсам из Китая. Восток предлагает более широкую концепцию в качестве альтернативы западной склонности к пошиву одежды. Придавая первенство текстилю, восточное платье подчеркивает ровный рельеф ткани, петлевость и обертывание одежды, а также целостность нетронутого текстиля. Эти ценности, противоположные постмодернистской западной одежде, предложили Западу парадигму одевания и пошива одежды, которая оказывала спорадическое влияние на моду, особенно в наше время.
Ориентализм - это не картина Востока с Востока. Он олицетворяет стремление, выбор и далекое совершенство. Это, как утопия, картина везде и нигде, кроме как в воображении. Женщина-ориенталистка была фабрикацией Запада, приписывая Саламбо-подобную вольность и наготу фигурам, которые избежали западной санкции, поместив их в Ориенталистский мир.
Гарольд Кода, Ричард Мартин