«Когда я впервые увидел картину Джона Эверетта Милле «The Order of Release» (Приказ об освобождении), мне было тринадцать лет, и я изо всех сил старался оставаться начеку в мрачном художественном классе Мистера Харви. В полутемном классе учитель, глубоко религиозный человек, показывал слайд за слайдом шедевры Ренессанса, каждый из которых сопровождался длинным и утомительным объяснением их происхождения, технических достоинств и библейской подлинности.
Уже в том возрасте я задавался вопросом, должен ли быть предел тому, сколько в мире изображений Мадонны с младенцем, парящих ангелов и распятых Христов. Я мало что знал.
Когда на экране появился «The Order of Release», казалось, что зажегся свет. Для моего юного ума картина мгновенно обрела смысл, и история, которую она рассказывала, развернулась в моем воображении, будто благодаря осмосу.
J. E. Millais ‘ The Order of Release
Маслом на холсте, 102.9 см ? 73.7 см. Тейт Британия, Лондон
Раненый Горец в плену у англичан. Тюремщик в красной тунике близоруко изучает документ, врученный ему самым могущественным персонажем картины, женой горца, которая каким-то образом добилась его освобождения. Рыжеволосый младенец на руках и радостная колли поддерживают предположение, что семья должна воссоединиться после ужасного испытания. И название работы не оставляет места для двусмысленности – это история со счастливым концом.
Во второй раз я увидел это произведение во время школьной поездки в галерею Тейт в Лондоне, где настоящая картина висела во всем своем великолепии. Что меня тогда поразило, так это сбалансированный поток движения участников сцены и скрупулезная точность деталей. Эта красная туника, грубая куртка горца цвета хаки, босые ноги женщины на холодном каменном полу тюрьмы — все это позволяло зрителю наблюдать за происходящим и чувствовать то, что чувствовали эти люди.
От уровня технического мастерства, необходимого для создания такой тактильной иллюзии, захватывало дух (Эта картина иллюстрирует начало ухода Милле от высокодетального прерафаэлитизма, характерного для его ранних работ). В сочетании с эмоциональным откликом, который вызвала картина, она превратилась в замечательную драму, в которой я мог легко потеряться.
Годы спустя я обнаружил, что история создания этой работы была почти такой же драматичной, как и та, которую она изображала.
Юфимия Эффи Раскин, Леди Милле, сфотографированная Джорджем Гербертом Уоткинслейтом в 1850 году.
Моделью для картины была Эффи Грей, в девичестве Юфимия Раскин, которая позднее ушла от своего мужа к Милле. Она поведала художнику историю своего несчастливого брака. Пара влюбилась, и Эффи в конце концов стала Леди Миллес. Эта история любви также ознаменовала конец идеализма Милле — Прерафаэлитов и начало его необычайного коммерческого успеха. На самом деле, когда его выставляли в Королевской академии в 1853 году, «The Order of Release» стал настолько популярным, что потребовался телохранитель, чтобы защитить его от обожающих поклонников.
Работа закрепила статус Милле как самого почитаемого художника десятилетия, позиция, не всегда принимаемая с благосклонностью его современниками.
Например, Уильям Моррис, разочарованный движением Милле к популярному признанию, лихо отверг его как «гения, купленного и проданного и выброшенного». Но даже если бы я знал о таких критических замечаниях, они были бы бессмысленны. Главное — это история. Какие события привели к этому захватывающему моменту? Что случилось потом?
Очевидно, Милле использовал каждый грамм своего технического таланта, чтобы проникнуть в самое сердце аудитории и заняться чем-то, выходящим далеко за рамки техники.
Через много лет после того, как я впервые увидел «The Order of Release», у меня до сих пор сохранилась маленькая открытка, которую я купил в «Тейт» во время школьной поездки. Сейчас она потрепана и выцвела, но я храню её не столько из ностальгии, сколько потому, что она напоминает мне о том моменте, когда я впервые понял, что можно влюбиться в произведение искусства».
Статья Стива Меткалфа